Животноводство 9 января 2018

Александр Чил-Акопов, генеральный директор ГК "Агробизнес": Препятствия к развитию

Александр Чил-Акопов, генеральный директор ГК "Агробизнес": Препятствия к развитию

Одними из самых актуальных вопросов для аграриев всегда являлись инвестиции и сбыт сельхозпродукции. Свой взгляд на текущие проблемы в этой сфере изложил Александр Чил-Акопов, генеральный директор ГК «Агробизнес», рассказавший о затруднениях в привлечении инвестиций, в сбыте и переработке зерна, а также о круглом столе, прошедшем недавно в Госдуме и посвященном агрострахованию.

— Скажите, на самом ли деле российский АПК в плане инвестирования развивается так успешно, как об этом докладывает Министерство сельского хозяйства?

— По моему мнению, инвестиций становится меньше по ряду причин. Во-первых, доходность сельского хозяйства падает, в этом году она очень серьезно сократилась. Драйвером роста последних нескольких лет, наверное, была сахарная промышленность, были высокие цены на сахар. Кроме того, оставались высокими цены на подсолнечник и пшеницу. Но в этом году цены на сахар практически в два раза ниже, на подсолнечник — ниже процентов на 30, пшеница по некоторым категориям — стоимость в два раза. Я вижу, что инвестиций становится меньше, так как не на что инвестировать. Предполагаю, что низкая доходность сохранится в ближайшие 2-3 года, а инвестиции будут падать. Это первая причина.

Во-вторых, насколько я понимаю, есть серьезные проблемы с кредитным финансированием инвестиционных проектов, ведь за счет собственных средств сложно развивать бизнес. Соответственно, почти все компании привлекают инвестиционные кредиты у банков. Но год назад была следующая ситуация: мы получали банковские кредиты, затем отправляли документы на компенсацию ставки. Затем по кредиту мы платили полный процент, предположим, 13-14% годовых, и порядка 8% нам компенсировалось. Таким образом, реальная ставка получалась около 5% годовых.

Сегодня ставка нам не компенсируется, а банки должны выдавать льготные кредиты. Но это опять же зависит не от банков, а от Минсельхоза. Насколько я понимаю, многим удается получить, но это относится лишь к крупным агрохолдингам. Мелкие и средние компании этих денег не видят. Скорее всего, агрохолдинги имеют хорошие подготовленные команды, которые правильно готовят документы. Я уже не раз говорил о том, насколько сложно сейчас готовить подобную документацию, даже средняя компания вряд ли сейчас в состоянии с этим справиться, чтобы вовремя получать кредиты и успевать за крупными агрохолдингами. Есть информация, что некоторые агрохолдинги даже не «выбирают» эти деньги в полном объеме, их попросту не на что тратить. В итоге от этого страдают мелкие и средние сельхозтоваропроизводители.

— Есть ли смысл тогда средней по размеру компании отдавать подготовку документации для получения кредитов на аутсорсинг?

— В нашей стране все компании строятся вертикально-интегрированными, я сейчас утрирую, но все стремятся иметь все собственное: от семян до переработки. За рубежом привлекать сторонние организации к производству реально, вы можете быть уверены, например, что арендованная техника придет вовремя. Но в России мы от этого не застрахованы. Учитывая такую тенденцию, вряд ли возможно использование сторонних групп специалистов для таких процессов, это не актуально и дорого. Мы в свое время обращались к таким компаниям, но им интересно работать только для очень крупных кредитов.

Еще раз отмечу, что это мои предположения, почему не хватает кредитных средств небольшим и средним компаниям. Возможно, действительно Минсельхозу проще выдать один очень большой кредит крупному агрохолдингу и закрыть тем самым ряд вопросов, чем распыляться на сотню мелких, решающих те же проблемы, но с бОльшими трудозатратами. Точные причины мне не известны, но по рынку мы видим, что многие не получают кредиты, и от банков это совсем не зависит.

Соответственно получается такая ситуация: мы готовы взять кредит в банке, банк одобряет его выдачу, но Минсельхоз не подключает нас к программе льготного кредитования, и нашей компании приходится брать заемные средства в три раза дороже.

Большие агрохолдинги, в свою очередь, будут продолжать получать инвестиции, но могут упереться в слишком большой кредитный портфель, и им придется развиваться либо через поиск партнеров, в том числе заграничных, либо продавать компании. Так, например, недавно появлялась информация о возможной продаже «Черкизово».

— Один из главных цивилизованных инструментов защиты сельхозпроизводителей — агрострахование. Реально ли в России работать с такой защитой сейчас или страхование — это рискованное предприятие, как ни странно это звучит?

— 6 ноября 2017 года в Государственной Думе проходил круглый стол «Совершенствование законодательства о государственной поддержке в сфере сельскохозяйственного страхования». Вообще, конечно, была парадоксальная ситуация, что на данное мероприятие пригласили всего двух производителей и полный зал страховщиков и законодателей! Мне показалось, что нам хотят предложить некую модель, которая упростила бы нам работу. Но я, выступая с докладом, сказал, что было бы разумнее собрать сначала производителей, чтобы увидеть общую картину, и уже на основе этого строить законодательные инициативы. Навязанные же модели агрострахования не всегда соответствуют жизненным реалиям.

Я вижу, что агрострахование как-то развивается, но это очень сложный и дорогой процесс. Производитель должен заплатить от 2 до 6 процентов страховую премию, что с сегодняшней доходностью сделать очень сложно, аграрий не всегда и зарабатывает больше. Когда цены были высокие, то казалось, что страховые премии небольшие. Но сегодня мы считаем каждый рубль, и это уже серьезная статья расходов, которые не обязательно будут возмещены. Да, мы можем застраховать посевы и животных, получить субсидии на это от государства, но потом может произойти страховой случай. И у нас уже был негативный опыт, мы не смогли получить сразу в полном объеме страховое возмещение, и нам пришлось долго и сложно договариваться. В итоге мы получили возмещение, но в несколько раз меньше полагавшегося.

— Какие основные «подводные камни» в работе бизнеса в регионах? Вы, насколько знаю, в нескольких регионах работаете, есть ли разница?

— В первую очередь, влияет настрой самого региона, ориентирован ли он на развитие сельского хозяйства, является ли это направление ключевым. Важно наличие средств в бюджете на поддержку сельхозтоваропроизводителей. И, конечно, важны личные отношения, их поддержание, лояльность в высказываниях в СМИ, например. Здесь я говорю, прежде всего, о социальности ведения агробизнеса, его открытости, а не о каких-то неформальныхе отношениях.

— Сейчас у всех на устах тема рекордного урожая и проблем, связанных с этим. Ваша группа компаний «Агробизнес» также производит зерно. Вы столкнулись с проблемами?

— Мы стараемся перед тем, как посеять зерно, сразу договориться о его продаже. Мы в последнее время стараемся продавать его местным крупным переработчикам. В принципе, в последнее время мы не испытывали проблем со сбытом зерна. Мы не везем на экспорт, а продаем в радиусе 100 км крупным переработчикам, дающим нам за это премию. Предполагаю, что компании, которые так не поступают, испытывают сложности. Не секрет, что урожайность растет, ведь мы учимся производить больше, качественнее и дешевле. Думаю, урожайность еще будет расти, и проблемы будут нарастать. Прежде нужно решать вопросы инфраструктуры.

Сейчас цепочка торговли зерном выстраивается иным образом, чем раньше. Фермер раньше обзванивал десяток любых трейдеров и продавал тому, кто давал бОльшую цену. Сегодня же продать зерно можно только экспортеру, который выставляет определенные требования к качеству, документам и т. д. Это очень сложно и, с одной стороны, увеличивает собираемость налогов, но, с другой стороны, ухудшает возможность эффективной работы сельхозтоваропроизводителя.

— Помимо развития инфраструктуры выходом из сложившейся ситуации, по мнению многих экспертов, является развитие собственных мощностей по переработке зерна. Реалистично ли это в современных условиях?

— Я тоже считаю, что просто вывозить зерно — это не очень эффективно. Вернее, это эффективно, если порт находится в 50 км от поля. Но в большинстве других случаев, конечно, выгоднее перерабатывать самому. Насколько я понимаю, сегодня мукомольная промышленность тоже испытывает проблемы, рентабельность на грани нуля. Развитие глубокой переработки зерна — отличный выход из ситуации, правильная и эффективная стратегия. Гораздо лучше вывозить на экспорт не просто пшеницу, условно стоящую 200 долларов, а готовый продукт за 500 или 1000 долларов. Тем самым, увеличатся цены внутри страны и возникнут новые рабочие места.

Беседовал Константин Зорин



Популярные статьи